Высокая инфляция поможет Европе

Автор: Александр КУЗНЕЦОВ

02.02.2012

Высокая инфляция в сочетании с очень агрессивной денежно-кредитной политикой ЕЦБ может помочь Европе разрешить кризис суверенных долгов, считает нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман. По его мнению, эти два фактора придадут еврозоне ту гибкость, которой ей пока не хватает, чтобы побороть кризис.

Лауреат Нобелевской премии по экономике и постоянный автор газеты The New York Times Пол Кругман в интервью французской газете Le Monde рассказал о том, что европейские политики неправильно решают кризис суверенных долгов.

- Как видится кризис в зоне евро из Соединенных Штатов?

- Несмотря на появление «Меркози» — дуэта Ангелы Меркель и Николя Саркози — меня лично очень беспокоит то, что происходит сейчас в Европе. Стало очень трудно понять, каким образом Европа может функционировать, как она сможет приспособиться к ситуации. Это реальная проблема для будущего всей мировой экономики.

Будут ли меры, принятые в конце 2011 года, работать в правильном направлении? До сих пор ни один из европейских саммитов не принес адекватных ответов, и ни одно политическое решение не оказалось достаточным, чтобы решить проблему во всей ее полноте. Данный кризис рассматривается только как проблема перерасхода средств. Но это не так. Конечно, подобный дисбаланс существует, но также есть и разрыв в конкурентоспособности и потоках капитала.

Единственный позитивный момент привнес во всю эту ситуацию глава ЕЦБ Марио Драги, который косвенно способствовал успокоению на рынке суверенных долгов. Но, опять же, пока что ЕЦБ реагирует только на чрезвычайные ситуации и не дает ответы на фундаментальные вопросы.

- ЕЦБ должен действовать так же, как Федеральная резервная система (ФРС), которая скупает огромные долги США?

- Если отбросить политические препятствия, то да, Европа нуждается в очень агрессивной денежно-кредитной политике. Еще более агрессивной, чем у Соединенных Штатов. Не существует других средств, чтобы провести необходимые корректировки. ЕЦБ должен покупать больше государственных долгов, а также способствовать дальнейшей денежно-кредитной экспансии.

- Не рискует ли он таким образом потерять контроль над инфляцией?

- Инфляция не является проблемой, она является решением.

- Что вы имеете в виду?

- Чтобы восстановить конкурентоспособность в Европе, нужно, чтобы в течение ближайших пяти лет заработная плата в европейских странах снизилась на 20% по сравнению с Германией — я говорю о менее конкурентоспособных европейских странах. С небольшой помощью инфляции такой регулировки достичь легче (отпуская на волю цены и не проводя повышения заработных плат).

- Проблема конкурентоспособности, таким образом, исходит из слишком высоких заработных плат в южно-европейских странах по сравнению с Германией?

- В конечном итоге проблема — это дисбаланс в платежном балансе. Но если взять пример Испании, то заработные платы в этой стране не всегда были выше среднего. Это новое явление. После создания евро наблюдался массивный приток капиталов в так называемые периферийные страны, который спровоцировал кредитный пузырь.

- И что нужно делать?

- Проблема еврозоны — это ее конструкция. Все, что мы наблюдаем сейчас, не пришло неожиданно: уже в период своего создания 20 лет назад этот валютный союз спровоцировал дебаты в академических кругах, где ученые задавались вопросом, как эта система могла бы перенести асимметричный шок — экономический спад, который в одной стране был бы более глубоким, чем в другой. Но этому вопросу не уделялось должного внимания. В США подобные асимметричные экономические шоки находятся под контролем, правда, не всегда идеально, но все же благодаря интегрированной бюджетной системе и очень высокой мобильности.

Европа не обладает ни одним из названных преимуществ. В связи с этим нужно что-то еще, чтобы дать большую гибкость ее системе. Менее строгая денежно-кредитная политика с более высокой инфляцией — около 4% — подарили бы зоне евро толику той гибкости, которой ей не хватает.

- Вы верите в то, что в конце концов Европа превратится в некое подобие США?

- Я бы хотел! Можно представить себе большую интеграцию бюджета или создание еврооблигаций. Но есть много препятствий для этого: страны-должники боятся потерять свой суверенитет, а более сильные страны не хотят спасать «безответственных» соседей. Эти дебаты на данный момент в большей степени способствуют уничтожению самой идеи Европы.

Должен сказать, что когда я думаю о зоне евро, то нахожу себя в той странной ситуации, когда все кажется безнадежным. Я не могу себе представить, что еврозона рухнет. Мне кажется невероятным, что можно потерять так много. Я говорю себе в итоге, что политики сделают все для того, чтобы разрешить этот кризис. Но тогда я думаю о решениях, которые им надо будет принять, и сомневаюсь: «Нет, не возможно, что они пойдут на такие меры». И тогда я просто не знаю, что думать.

- Германия плохо влияет на Европу?

- Германия считает, что точность и дисциплина в госбюджетах — это решение проблемы. Но она не права. Собственная история толкает страну на пропаганду плохого лекарства. Немцы оказались в беде в конце 1990-х годов. Поэтому сейчас они смотрят на то, что они сделали, как им удалось восстановить свою экономику и трансформировать дефицит торгового баланса в профицит. Они думают о том, чтобы применить свои решения по отношению к еврозоне. Но если бы это могло помочь, то они должны были бы найти другую планету, чтобы экспортировать свою продукцию из Европы!

- Иногда еще говорят об «англо-саксонском заговоре» против евро...

- Существует всегда кто-тогде-то, кто делает заговоры. Но разумные люди в Соединенных Штатах понимают, что Америка выиграет, если Европа преуспеет в решении кризиса. Это не просто экономический вопрос. Речь идет о демократии и правах человека. И то, что происходит сегодня в зоне евро, не исходит от Соединенных Штатов, а является внутренней европейской проблемой.

- Можно услышать мнение, что Барак Обама ведет США по дороге Европы, пытаясь копировать ее социальную модель. Но, подражая Европе, можно не выжить.

- Нет. Кризис в еврозоне не имеет ничего общего со стоимостью ее социальной системы. С американской точки зрения, можно сказать, что у европейцев нет никакого стимула к росту производительности труда, что у вас больше выходных дней в году. Но в конечном счете производительность в час в Европе такая же, как в США. Ни в коей мере этот кризис не показывает провал европейских социальных систем. Вполне возможно поддерживать высокий уровень социальной защиты при наличии ответственной фискальной политики: просто посмотрите на Швецию.

- Ходят разговоры о возвращении протекционизма. Есть ли такая опасность?

- С точки зрения истории, малые протекционистские рефлексы — это не главная проблема. Сейчас иногда можно услышать сравнение нынешнего кризиса с Великой депрессией. Но у них нет ничего общего. Не существует никаких существенных барьеров, которые были бы воздвигнуты против свободной торговли.